>Архив Фонда
01.01.2013
Вячеслав НЕФЁДОВ. Стихотворение М. Ю. Лермонтова в контексте эпохи
(На примере стихотворения от 1-го января 1840 года)
Жизнь Лермонтова была, как метеор, быстра и ярка, как всполох молнии на грозовом небе. Прожив полных 26 лет, он, тем не менее, испытал многое в жизни: как полёты вдохновения, так и трагедии разочарований. Меньше, чем Лермонтов, прожили немногие титаны духа. Выделю, к примеру, лишь математика Эвариста Галуа и поэта Дмитрия Веневитинова. Лирика Лермонтова богата и разнообразна событиями, но, в то же время, иной раз, и противоречива. Можно взять к изучению любую сторону жизни - всюду у Лермонтова видна неоднозначность отношения к жизни, почти взаимоисключающие чувства. И это неслучайно, ведь противоречия с детства окружали его, вскрывая под собой трагические разломы в жизни. Принадлежавший по своему происхождению к высшему и небедному дворянскому обществу, Лермонтов чувствовал постоянно одиночество, он не хотел принимать светское общество, и оно не всегда принимало его. Трагизм судьбы поэта в светском обществе ярко проявился также в стихотворениях «Смерть поэта» и «Свет». Представленное в них светское общество не просто скучно, а преступно, если «бомонд» убивает поэтов. Перелистаем классические страницы советской «Лермонтовской энциклопедии». Она сообщает нам, что одна из вершин русской поэзии «золотого 19-го века», шедевр «Как часто, пёстрою толпою окружён», - это одно из самых значительных стихотворений великого москвича по рождению и тарханца по духу. Автограф его неизвестен. Отрадный факт, что сам Лермонтов высоко ценил эти строки, поэтому они вошли также в прижизненный сборник «Стихотворения», увидевший свет в Петербурге в 1840 году. Поэтому традиционно оно датируется как раз по этому изданию и по публикации в журнале «Отечественные записки». Творческая история стихотворения по сей день является предметом известных споров между литературоведами и историками. Стихотворение имеет подназвание - эпиграф «1-е января», указывающий на его связь с новогодним балом в Северной столице - Петербурге. По традиционной версии добросовестного лермонтоведа П. Висковатова, ссылавшегося на устные рассказы А. А. Краевского и В. А. Соллогуба, это был маскарад в Дворянском собрании, где наш Михаил Юрьевич будто бы нарушил принятый этикет: он дерзко ответил «двум сёстрам» в голубом и розовом домино, задевшим его «словом». Положение этих «сестёр» в обществе было известно. Это прямой намёк на принадлежность их к царской семье Николая Первого. Обратить внимание на поведение Лермонтова в этот момент оказалось неудобным, потому что «это значило бы предавать гласности то, что прошло незамеченным для большинства публики. Но когда в «Отечественных записках» появилось стихотворение «Первое января», многие выражения в нем показались непозволительными». В настоящее время установлено, что в Дворянском собрании не было новогоднего маскарада. Это как будто бы превращает сообщение Висковатова в небылицу и легенду. Бытовала версия, что выходка Лермонтова всё же имела место, но задолго до его новогоднего стихотворения. А относилась она не к царским дочерям, как это считалось раньше, а к супруге Николая Первого. Ведь как раз именно к январю и февралю 1839 г. относятся её посещения маскарадов в Дворянском собрании, где под маской она «интриговала» близких друзей Лермонтова. В эти же дни царица интересовалась ненапечатанными стихами Лермонтова, которые ей доставляли те же маскарадные партнеры — В. А. Соллогуб и В. А. Перовский, прочитавший ей «Демона» по рукописи 9 февр. 1839. Не исключено, что глухие рассказы о маскарадных происшествиях в 1839 г. и впечатления от новогоднего стихотворения 1840 г. слились в памяти современников в один эпизод, как справедливо пишет об этом Герштейн. По другой версии, М. Яшина, стихотворение всё же относилось к маскараду в ночь с 1-го на 2-е января 1840 г., но не в Дворянском собрании, а в Большом Каменном театре, где присутствовали император и наследник. Реальные основы версии о биографическом происхождении гениальных строк Лермонтова, однако, подлежат дальнейшему серьёзному исследованию. Не вызывает, тем не менее, сомнений, что публикация стихотворения в журнале Краевского «Отечественные записки», где на Лермонтова обратил внимание критик В. Г. Белинский, повлекло за собой новые гонения на Михаила Юрьевича. Таким образом, значение стихотворения не может быть сведено исключительно лишь к критике «большого света», богемы или бомонда. Тема маскарада здесь, так же, как в драме «Маскарад», символична. Ведь речь идёт не просто о рядовом бале, как о мероприятии, а о бездушии и фальши светского общества. Возникает противоречие. То, что непосредственно окружает поэта, оказывается призрачным, видимым «как будто бы сквозь сон», и, наоборот, воображаемое прошлое в Тарханах оказывается подлинной реальностью, описанной точным, вещественно-предметным языком: «И вижу я себя ребенком; и кругом / Родные все места: высокий барский дом / И сад с разрушенной теплицей». Это означает, что стихотворение рисует нам две действительности: окружающую и воображаемую, то есть виртуальную - ту, которая близка природным началам и вводится в стихотворение через мотив мечты, приобретающий особое значение: «И странная тоска теснит уж грудь мою: / Я думаю об ней, я плачу и люблю, / Люблю мечты моей созданье / С глазами, полными лазурного огня...». Романтическая тема вспыхивает от Лермонтова-подростка к Лермонтову – наследнику Пушкина с новой силой. И это неслучайно, ведь противоречие между «мечтой» и действительностью решается в пользу «мечты», утраченной идиллии милого тарханского детства, и вызывает вспышку энергии, желание бросить «в глаза» веселящемуся светскому обществу «железный стих, облитый горечью и злостью». В исследовательской литературе всегда обращалось внимание на особенности художествнной структуры стихотворения, сочетающего в себе лирическое и сатирическое начала (подобно «Смерти поэта», «Думе» и другим). В жанровом отношении стихотворение имеет черты сходства с сатирами и «ямбами», характерными, в частности, для французской поэзии. Здесь для Лермонтова примерами явно были А. Шенье, О. Барбье, Н. Ж. Жильбер. Верно было подмечено Эйхенбаумом, что в сатире Жильбера «Моя апология»: «Непримиримому врагу вам подобных, мне хочется хлестнуть жестким стихом этих сегодняшних господ» есть лермонтовские мотивы. Лирическая же тема в стихотворении лишь краем опирается на элегическую традицию. Предметность пейзажных описаний сочетается с таинственным и неопределенным зрительным воплощением «мечты», предстающей поэту в женском облике. Лермонтов прибегает здесь к психологизму, эмоциональным эпитетам и метафорам («С глазами, полными лазурного огня», «с улыбкой розовой»), что давало некоторым исследователям, к примеру, как И. Розанов, основание говорить о своеобразном лермонт. «импрессионизме». Метафорические эпитеты иного эмоционального качества характерны и для сатирической части стихотворения. К примеру, эпитет «железный» в применении к стиху стал у Лермонтова символическим образом поэзии-оружия, и в этом качестве был воспринят последующей литературной традицией. В разные годы прекрасные иллюстрации к этому шедевру поэзии создали А. М. Васнецов, А. В. Кокорин и Т. А. Маврина. Как известно, И. С. Тургенев, видевший Лермонтова дважды, писал в своих воспоминаниях: «В наружности Лермонтова было что-то зловещее и трагическое, какой-то сумрачной и недоброй силой, задумчивой презрительностью и страстью веяло от его смуглого лица, от его больших и неподвижных темных глаз. Внутренне Лермонтов, вероятно, скучал глубоко, он задыхался в тесной сфере, куда его втолкнула судьба». Стихотворение начинается словами «Как часто пестрою толпою окружён…» — собственного названия не имеет. Над ним стоит лишь обозначение точной даты написания — 1 января. Стихотворение относится к тому разряду лирики, который получил наименование «стихов на случай»: здесь реальная, жизненная ситуация, пережитое поэтом становится основой поэтического создания и позволяет автору высказать свой взгляд на вещи, свою боль, свое негодование и любовь. Лермонтоведами давно замечено, что данное стихотворение отчётливо делится на три смысловые части. Первая часть — картина великосветского бала, светской толпы — образы бездушных людей, «приличьем стянутые маски». Все раздражает поэта, и он пытается «забыться памятью» в «недавней старине», ласкает «в душе старинную мечту». Маскарад отвратителен своей фальшью. Это — притворство, которому нечего скрывать, это маски, прикрывающие бездушие. Как нелепы маски, хранящие пустоту! «Пестрая толпа» не ярка, а стерта, видится «как будто бы сквозь сон». В музыке нет мелодии, она разрушена («шум музыки»). Шепот предполагает искренность, интимность произносимого, но в маскараде шепотом произносятся «затверженные речи», и поэтому это — «дикий шепот». «Красавицы городские» отличаются не нежностью, робостью, а «небрежной смелостью» «давно бестрепетных рук». Всё ненатуарально, всё обманывает. Во второй части, резко контрастной первой по смыслу и настроению, поэт уводит читателя в светлый мир своих детских красочных воспоминаний. Картина второй части стихотворения полна ясных, ярких и нежных красок. Это мир природы и мир детства, который в сознании Лермонтова обычно сливаются. Именно отсюда нам всем известна яркая строчка «Кругом родные всё места», давшая в советское время название для красочной книги о Тарханах. Третья смысловая часть стихотворения — итог раздумий, новое возвращение поэта в чуждый мир и новый, еще более сильный, чем в первой части, взрыв боли и негодования. «О, как мне хочется смутить веселость их // И дерзко бросить им в глаза железный стих, // Облитый горечью и злостью!». Для борьбы нужна вера в мир идеальный, для дерзости нужны силы, которые даются связью с миром истинным и прекрасным. Этот мир Лермонтов всегда носит в своей душе, и поэтому «высшему» обществу не удается убить душу поэта, подчинить его себе. В провинциальном, далёком от Петербурга мире существует «спящий пруд», за которым «село дымится», «туманы над полями», и «вечерний луч солнца», и девушка «с глазами, полными лазурного огня» — все это составляет «царство дивное», помогающее человеку помнить об истинных ценностях, ощущать свет от них в своей душе. Это милая и нашему сердцу земля – благословенный Пензенский край. В своём стихотворении Лермонтов открыто использует приём контраста. Контраст в композиции произведения — это не просто художественный прием. Контраст — это выражение авторской боли и любви, великой радости и великого негодования. Он встречается чаще всего там, где есть сильное чувство — и он порождает в читателе такое же сильное ответное чувство. Третья часть стихотворения вырастает из контрастности двух первых — и в эмоциональном отношении это самая сильная, самая значимая часть. Части в стихотворении «Как часто, пестрою толпою окружен…» оказываются неравными. Последняя, заключительная часть самая короткая; она состоит из шести стихов. Это шестистишие написано на крайнем пределе гнева. Интересно для исследователей прежде всего общественное, военное и литературное наполнение духовной атмосферы в тот период времени, которым Лермонтов, возможно, условно датировал своё стихотворение. В экономике Российской империи была проведена в 1839—1843 гг. под руководством министра финансов Канкрина денежная реформа, которая привела к созданию системы серебряного монометаллизма. Был начат обмен всех ассигнаций на государственные кредитные билеты, обменивающиеся на золото и серебро. Проведение реформы позволило установить в России стабильную финансовую систему, сохранявшуюся вплоть до начала Крымской войны в 1853 году. Об этом ярко описывает Н. В. Гоголь в поэме «Мёртвые души» в сценах общения Ноздрёва с торговцами на ярмарке. В то время 50 копеек серебром были равны 2 рублям ассигнациями. Первый этап денежной реформы 1839—1843 гг. начался с издания 1 июля 1839 манифеста «Об устройстве денежной системы». Согласно манифесту, с 1 января 1840 г. в России все сделки должны были исчисляться исключительно в серебре. Главным средством платежа становился серебряный рубль с содержанием чистого серебра 4 золотника 21 доля (18 г). Государственным ассигнациям отводилась роль вспомогательного денежного знака. Они должны были приниматься по неизменному курсу (3 руб. 50 коп. ассигнациями за серебряный рубль). Курс периодически менялся. Поступления в казну и выдача денег из неё исчислялись в серебряных рублях. Сами же платежи могли совершаться как в звонкой монете, так и в ассигнациях. Золотая монета должна была приниматься и выдаваться из казённых учреждений с 3%-ной надбавкой от её нарицательной стоимости. Таким образом, на первом этапе денежной реформы был зафиксирован фактический уровень обесценивания ассигнационного рубля. В военной истории 1 января 1840 г. в николаевской империи было продолжением Хивинского похода, одной из причин которого стала большая игра — российско-британское противостояние в Средней Азии и на Ближнем Востоке. Основными задачами похода, определёнными на заседании особого комитета Азиатского департамента ещё в марте 1839 г., было прекращение набегов хивинцев на подвластные Российской империи территории, освобождение российских пленных в Хивинском ханстве, обеспечение безопасной торговли и транзитов грузов и исследование Аральского моря. В такой ситуации российские войска, прикрывшись оставшимися у них верблюдами, совершили вылазку к хивинским позициям и выбили оттуда противника. В свою очередь хивинцы, прикрывшись отобранными у российских войск верблюдами и лошадьми, начали наступление на российские баррикады. Хивинцы гнали животных впереди себя, что защищало их от огня противника. Командующий колоннами поручик Ерофеев отдал части своих войскам приказ отойти на фланги. Как только хивинцы приблизились к баррикадам, российские войска с флангов открыли по ним огонь. Хивинцы вынуждены были отступить. В тот момент российские войска остановились на привал в 20 километрах от Акбулакского укрепления. Хивинцы застали противника врасплох, но в первую очередь начали отгонять российских коней и верблюдов от стоянки. За это время российские войска успели выстроить обозы полукругом и соорудить баррикады, за которыми укрылись от противника. Днём хивинцы неоднократно предпринимали атаки баррикад, но безуспешно. В ночь с 31 декабря 1839 года на 1 января 1840 г. спешившиеся хивинцы пытались подкрасться ползком к укреплениям, однако российские войска закалывали их штыком. Одновременно хивинцы в 100 метрах от российских баррикад и обозов вырыли окопы и построили из земли и снега прикрытия, откуда утром начали обстрелы российских войск. Современники Лермонтова. Семека Владимир Саввич, генерал от инфантерии (пехотный генерал), участник Кавказской и Крымской войн, ранее участвовал в подавлении польского мятежа. По окончании курса в Императорской Военной Академии 1 января 1840 г. был переведён в штабс-капитаны Генерального Штаба, затем в течение почти семи лет был дивизионным квартирмейстером в разных гвардейских дивизиях. Иван Данилович Данилов (1768 или 1770—1852) , тайный советник, член Совета военного министра, сенатор. 22 августа 1831 г. Данилов был назначен членом Совета военного министра, а в 1832 году — членом комитета для сокращения переписки в полках, бригадах и дивизионных штабах и комиссии для распределения и сдачи дел управления цесаревича Константина Павловича. 6 декабря того же года пожалован в тайные советники с назначением присутствующим в Правительствующем сенате. По смерти в 1833 году генерала от инфантерии графа Куруты, был председателем комитета по окончанию дел великого князя Константина Павловича и ему же был поручен главный надзор в Санкт-Петербургской временной счётной комиссии по продовольствию войск бывшего Литовского корпуса за 1830 год.В сенате Данилов присутствовал во 2-м отделении 5-го департамента, а с 1 января 1840 г. присутствовал в Межевом департаменте. Данилов скончался 11 мая 1852 года в Санкт-Петербурге. Густав Христианович (Густав-Кристоф фон) Гасфорд (1794—1874) — русский генерал, генерал-губернатор Западной Сибири. В 1833 г. находился в походе, в Молдавии и Валахии, в составе сухопутного вспомогательного корпуса генерал-адъютанта Киселёва, посланного в помощь турецкому султану против египетского вице-короля. 12 мая 1835 г. был назначен начальником штаба 5-го корпуса, 1 декабря 1835 г. награждён орденом св. Георгия 4-й степени за выслугу 25 лет в офицерских чинах, 1 января 1840 г. получил должность командующего 15-й пехотной дивизией, и с ней с мая по сентябрь находился в десантном отряде на восточном берегу Чёрного моря, имевшем целью заставить горские племена прекратить разбои и грабежи; участвовал в высадке под Туапсе и в устье Псезуапе, в бою при укреплении Лазаревском и рубке лесов при укреплении Вельяминовском. В конце сентября вернулся в Севастополь. Лермонтову, как офицеру, наверняка были известны подвиги Ахтырского полка. Ахтырский 12-й гусарский полк был сформирован как черкасский полк в 1651, переформирован в гусарский в 1765, в драгунский в 1882; с 1907 вновь гусарский. 29 марта 1801 г. полку было возвращено название Ахтырский. Участвовал в кампаниях 1806 года (против Турции), 1807 года (против наполеоновской Франции), в Отечественной войне 1812 года и заграничных походах русской армии. Участвовал в подавлении польского восстания 1830—1831 годов. С 1 января 1840 по 19 марта 1857 г. Полк назывался по фамилиям шефов: генерала-адъютанта князя Васильчикова; Его королевского высочества принца Фридриха-Карла Прусского полк. События предыдущих дней перед созданием Лермонтовым своего шедевра были описаны Н.В. Гоголем в его письме к В. А. Жуковскому, около 4 января 1840 года. В частности, Николай Васильевич писал: «Даже не помню, благодарил ли вас за петербургский приют и любовь вашу. Боже! как я глуп, как я ничтожно, несчастно глуп! и какое странное мое существование в России! какой тяжелый сон! о, когда б скорее проснуться! Ничто, ни люди, встреча с которыми принесла бы радость, ничто не в состоянии возбудить меня. (…) Знаю только, что я теперь погрузился опять в мое ужасно-бесчувственное состояние». Подобное положение, склонное к депрессии, описал и Лермонтов в стихотворении «1-е января». Младший современник Лермонтова, Ф. М. Достоевский в "Преступлении и наказании" постоянно держит своего главного героя на некоторой вибрирующей иронической дистанции то приближая то отталкивая его от себя. Возникает отчетливое ощущение пародии. Но кого пародирует Раскольников? Наполеона, или его расхожий образ, подобно пушкинскому Герману? Вряд ли. Наиболее откровенной пародийной чертой является петелька придуманная героем для своего боевого топора. По-гречески перевязь для оружия именуется "теламон", от этого слова происходит отцовское имя одного из главных героев "Илиады" Гомера: Аякс Теламонид. В письмах Достоевского есть одно упоминание этого имени. В письме к брату от 1января 1840г. Достоевский сравнивает героев трагедии "Горации" Корнеля с героями "Илиады": ":Старый Horace - это Диомед. Молодой Horace - Аякс Теламонид, но с духом Ахилла." Теламонид анаграмматически включает в себя Леонида. Одно из своих «писем из Сибири» старший современник Лермонтова, декабрист М. С. Лунин, датировал как раз 1 января 1840 года: «В Петропавловской крепости я заключен был в каземате № 7, в Кронверкской куртине, у входа в коридор со сводом. По обе стороны этого коридора поделаны были деревянные временные темницы, по размеру и устройству походившие на клетки: в них заключались политические подсудимые. Пользуясь нерадением или сочувствием тюремщиков, они разговаривали между собою, и говор их, отраженный отзывчивостью свода с 26-и деревянных переборок, совокупно, но внятно доходил ко мне. Когда же умолкал шум цепей и затворов, я хорошо слышал, что говорилось на противоположном конце коридора. В одну ночь я не мог заснуть от тяжелого воздуха в каземате, от насекомых и удушливой копоти ночника — внезапно слух мой поражен был голосом, говорившим следующие стихи: Задумчив, одинокий, // Я по земле пройду, незнаемый никем; // Лишь пред концом моим, // Внезапно озаренный, // Познает мир, кого лишился он. — Кто сочинил эти стихи? — спросил другой голос.— Сергей Муравьев-Апостол 1-й.— Мне суждено было не видать уже на земле этого знаменитого сотрудника, приговоренного умереть на эшафоте за его политические мнения. Это странное и последнее сообщение между нашими умами служит признаком, что он вспомнил обо мне, и предвещанием о скором соединении нашем в мире, где познание истины не требует более ни пожертвований, ни усилий». Таким образом, лирика Лермонтова вошла в сокровищницу русской литературы. В его стихотворениях вопросы общественного поведения сливаются с глубоким анализом человеческой души, взятой во всей полноте ее жизненных чувств и стремлений. В итоге получается цельный образ лирического героя — трагический, но полный силы, мужества, гордости и благородства. Ясно, что Лермонтов жил и творил не в вакууме, а находившись среди множества событий и личностей первой половины ХIХ века. До Лермонтова такого органического слияния человека и гражданина в русской поэзии не было, как не было и такого глубокого раздумья над вопросами жизни и смыслом человеческой жизни. Наследник Пушкина — Лермонтов вместе с тем не просто его ученик или последователь — он придал русской поэзии новый характер, сказавшийся на всем ее дальнейшем движении. В. Г. Белинский, «отец русской интеллигенции», напророчил Лермонтову историческое бессмертие: «Уже недалеко то время, когда имя его в литературе сделается народным именем и гармонические звуки его поэзии будут слышны в повседневных разговорах толпы». Таким образом, на авторский анализ повлияло и то, что в мире русской литературы «новогоднее» стихотворение Лермонтова не потерялось, а стало несомненным вкладом в русскую словесность. Можно смело заявить, что стихотворение Лермонтова имеет явственную логическую и ситуативную связь как с его именем, так и с подлинными фактами биографии Михаила Юрьевича. Во второй части данного исследования мною были приведены, на первый взгляд, некоторые, но вовсе не случайные фрагменты из русской истории и литературы. Они были автором добросовестно соотнесены по времени и по-новому позволяют взглянуть на атмосферу создания одного, сравнительно небольшого стихотворения, сумевшего стать многозначимым событием в поэзии 19-го века, по своему смыслу, наполнению и цели сравнимому со многими нынешними диссертациями.
