>Архив Фонда
21.03.2012
Вячеслав НЕФЁДОВ. Он - не человек „из захолустья“. Писатель с резко выраженным интересом к социальной жизни общества. К 120-летию со дня рождения А. Г. Малышкина
О своём происхождении Александр Георгиевич писал в анкетах просто: „Из крестьян“. Отец Малышкина, первый в их роду, переехал в Мокшан, тогда, во второй половине ХIХ века, уездный городок Пензенской губернии, где служил приказчиком в лавке В. П. Быстренина, писателя-народника. Сын Александр, будущая гордость русской и советской литературы, родился у него 9 (по новому стилю 21) марта 1892 года в селе Богородском Мокшанского уезда. О своём детстве Малышкин так писал в романе „Люди из захолустья“: „Мы были бедные, мы происходили из курносого, застенчивого простонародья, и я был первый в нашем роду, которого отец дерзнул послать в гимназию, на одну скамейку с господами“. Несмотря на достаточно сложное материальное положение, Малышкин ещё до революций 1917 года сумел добиться достойного образования. Ещё в начальной школе в Мокшане Саша Малышкин был первым учеником, что, вероятно, и пробудило у многодетного отца идею хоть одного сына „вывести в люди“. В августе 1902 года Малышкин был определён в Пензенскую гимназию (где ранее учился и В. Г. Белинский), которую успешно окончил в 1910 году с серебряной медалью. В том же году он поступил в Санкт-Петербургский университет на словесное отделение историко-филологического факультета. Малышкин всю свою жизнь отличался широтой научных и литературных интересов. На страницах неофициального университетского журнала „Студенческие годы“ стали появляться его первые публикации — стихи, выдержанные в духе настроений тогдашней революционно-демократической молодёжи. Через некоторое время стало ясно, поэзия не стала излюбленным жанром Малышкина (подобную трансфомацию в творчестве, к примеру, пережил писатель, редактор „Литературной газеты“, большой друг журнала „Сура“ Ю. М. Поляков), после чего один за другим в журнальной периодике стали печататься его рассказы: „Уездная любовь“, „Сутуловские святки“, „Полевой праздник“. В ранних произведениях Малышкина чувствовалось влияние на пензенского автора корифеев русской классической литературы ХIХ века - Н. С. Лескова и Ф. М. Достоевского. В числе прочего, для рассказов Александра Георгиевича этого периода была характерна сказовая манера, позволявшая передать атмосферу как раз „захолустного“ уездного быта, воссоздать точные детали и подробности обстановки и в то же время дать легко узнаваемые портреты основных действующих лиц, равно каки и неглавных героев, воссоздать образный, русский разговорный язык, однако не скатываясь до того, что сейчас называют „сленгом“. Российская глубинка видна в его раннем творчестве не только как русская провинция, и не столько как „захолустье“, а просто как милая сердцу каждого русского человека «страна детства», одновременно - и как особый срез русской жизни, не всегда знакомый нам в столицах – Москве и Питере. К тому же, Малышкин правильно уловил ветер времени и тенденции нашей литературы последних лет правления Николая Второго. В духе „натуральной школы“, к чему литераторов призывал ещё „отец русской интеллигенции“ В. Г. Белинский, в данный период жили и плодотворно творили уже столпы литературы века двадцатого – А. М. Пешков (Горький), А. С. Попов (Серафимович), А. М. Ремизов, Е. И. Замятин; в поэзии Малышкин был близок к С. А. Есенину). Основным персонажем ранних рассказов Малышкина был извечно- традиционный в реалистической литературе «маленький человек» — герой мало-весёлой жизни в уездной тиши. В них можно заметить нотки и мотивы нереализовавшихся планов, забытых ранее больших планов и надежд на счастье. Однако, своим ранним прозаическим опытам Малышкин уже при Советской не уделял повышенного внимания и не переписывал, не редактировал их. Вполне понятно, что при жизни писателя они ни разу и не переиздавались. Во время перехода от империи к республике в России, Малышкин разделил судьбы многих из тех, кого конкретно коснулись деяния революции и события Гражданской войны. Малышкин писал: «По окончании университета настала кочевая жизнь — революция, война, Черноморский флот, где я служил младшим офицером на тральщике, Гражданская война, во время которой пришлось увидеть много новых мест и новых людей. Всё это было, конечно, сильнее литературы». Октябрьскую революцию 1917 года Малышкин приветствовал в Крыму, в Севастополе, откуда он в 1918 году «последним матросским эшелоном мимо оккупационных войск» вернулся в родную Пензу. В центре Сурского края писатель стал живо и много выступать на страницах местных газет. Из-под пера Малышкина выходила почти зеркально-фотографически жизнь родной губернии, запущенной уже в водоворот сильно-крутых перемен, что, естественно, было отражено в его очерках, публицистике и критических статьях. В июле 1919 года Малышкин вступил в ряды Красной армии и был отправлен на Восточный фронт, где служил в штабе под руководством М. В. Фрунзе. В 1920 году писатель был в составе оперативной ячейки 6-й армии, проделавшей известный манёвр у Перекопа, укрепивший позиции В. И. Ленина в Москве. В 1921 году в Крыму Малышкин создал повесть «Падение Даира», которая увидела свет в 1923 году в альманахе «Круг». Писатель в это время уже жил в Москве, работал в Военной академии и попутно сотрудничал в газете «Красная звезда». Именно повесть «Падение Даира» принесла автору известность, хотя ещё первые критические отклики были разноречивы. Некоторые критики в повести находили идеальным героизацию поэтизацию стихийности народных масс, идею исторического фатализма. Время внесло свои поправки в ее осмысление и трактовку. В наше время в малышкиноведении почти единодушным стало мнение о „Падении Даира“ как о ярком, классическом произведении ранней советской прозы. В основе повести лежат реальные исторические действя - штурм Перекопа, взятие „красными“ войсками Крыма, но мы их видим романтически преображёнными, без крови и насилия. Важнейшим принципом художественной структуры этой повести стала контрастность, пронизывающая все детали книги — от композиции до отдельного мотива и персонажа. Перечитывая эту повесть, малышкиноведы находят здесь обобщённый колоритный портрет эпохи с её накалом страстей, проявляющимся в борьбе двух миров („Красный и Чёрный всадники сшиблись“), с немалым количеством противопоставлений: „множества“ (т. е. народ, армия) — Командарм; суровая жестокость фронта — „прекрасные века“, о которых мечтают красноармейцы; железная неприступность Даира как крепости — и его обречённость; ореол красоты — мотив смертного тлена „последних“ героев из „белого“ лагеря. Вместе с тем в повести налицо и очерковая конкретность в изображении событий, составивших своеобразную основу оригинального сюжета. Повесть „Падение Даира“ была воспринята современниками как вполне „инновационное“ произведение: она была основана на реальных событиях Гражданской войны (битва за Перекоп), в текст же были включены подлинные документы того периода, сводки штаба, но по стилю всё же эта повесть Малышкина была близка к былинному повествованию, к эпосу, к лиро-эпической поэме. Вскоре за „Падением Даира“ Малышкин создал другие повести, рассказы и очерки. Видно, что их сюжетным стержнем стали жизненные маршруты писателя в эти годы. К примеру, это рассказ „Это будет последний“, повесть „Поход Фрунзе“, пьеса „Легенда“. К сожалению, эти произведения остались незавершёнными. В журнале „Красная новь“ (1923, №2, 3) выходит его повесть „Вокзалы“, которая показалась советским литературоведам барометром известного смятения и тревоги, пережитых писателем в начале новой экономической политики - „откатная волна“, нестыковка двух этапов революции. Главным камертоном повести „Вокзалы“ стал образ поезда, разбивающегося в вокзальном тупике Рассейска. Название города — Рассейск — неслучайно, а скорее - символично: это народная, коренная Русь с её печалями, невзгодами и неизбывным ощущением простора и мощи. Преобладающим жанром в творчестве Малышкина 1920-х годов стал рассказ. Неизменным остался живой интерес писателя к явлениям окружающей действительности, в которых нашла своё отражение связь прошлого и настоящего. В своеобразном единстве и противоречии выступают мотивы, связанные с „отшумевшей грозой“ и „усмирёнными годами“ („Ночь под Кривым Рогом“, „Комнаты“, „Денёк“, „Вожаки“, „Поезд на юг“). Малышкин не искал отдельных и специальных поводов для самоутверждения в литературной жизни тех лет. Его не увлекали сенсации групповых дискуссий, авангардистские претензии на особую роль в литературе. Писатель отстаивал литературу жизненной правды, отмеченную высокой мерой профессионализма. У Малышкина увлечённо шла работа над романом „Севастополь“ — с 1925-го по 1930-й годы. Первая часть романа под названием „Февральский снег“ была опубликована как самостоятельное произведение в журнале „Красная новь“ (1927, № 3), остальные части затем печатались в журнале „Новый мир“ (1929, № 1 - 3; 1930, № 11, 12). По мнению самого Малышкина, “Севастополь“ — произведение весьма лирическое: „Эта вещь как будто вылилась из сердца“, - писал он 8 сентября 1934 года в газете „Литературный Ленинград“. Основой романа послужили подлинные дневниковые записки самого автора. В то же время, в самом замысле этого произведения были заметны и эпические мотивы: судьба интеллигенции в годы революции. В романе были воссозданы февральские события в Петрограде, брожение умов и недовольство матросов на Черноморском флоте, борьба большевиков с эсерами и меньшевиками за влияние на народные массы. Перечитывая роман „Севастополь“ летом 2011 года, мною было замечено, что красной нитью через всю книгу проходит преодоление заблуждений и духовное возрождение главного героя Сергея Шелехова (второго „я“ самого Малышкина) под воздействием суровых уроков революционной действительности. Конкретная реализация Малышкиным романа „Люди из захолустья“ была задумана и осуществлена в годы первой пятилетки, в январе 1932 года. Но, как установили малышкиноведы, к работе над романом Малышкин приступил ещё раньше. Он начала роман не с чистого листа, а с большой подготовительной работы. Это были поездки на новостройки пятилетки - ДнепроГЭС, Челябинский тракторный завод, Магнитострой - и по местам своей юности, где литератор чутко держал пульс на позитивных переменах, происходивших тогда в жизни советского народа и всего Советского Союза в целом. Так что сюжетная линия романа «Люди из захолустья» одновременно разворачивается на строительстве красноярского индустриального завода, в захолустном селе Мшанске и в Москве. Первоначальное название романа — „Люди 30-х годов“. Малышкин писал: „Всякий ехал народ: и старый, и молодой, и семейный, и бездомный,— что-то сотрясло его, сдвинуло из исконных, отцами обогретых мест,— куда?“. Энергия движения, «перелома», «сдвига» стала в романе Малышкина главным лейтмотивом. Свой постоянный надёжный кусок хлеба герой романа - мастеровой человек, столяр-краснодеревец Иван Журкин хочет найти на далёкой стройке и поэтому он и отправляется туда из родного захолустного Мшанска. Поначалу Иван в смятении смотрит в будущее, не знает, „как ещё на чужой стороне бедовать придётся“. Однако, Малышкин всегда верил в социальную плодотворность как раз именно социалистических преобразований. Идея социализма, сама по себе несущая заряд позитива, осознавалась Малышкиным через призму гуманистического служения каждому человеку. В то же время литератор не вполне разделял и одобрял идею о прекрасном будущем, обретаемом ценой аскетического обеднения нынешней жизни и обрекания себя на лишения, к примеру, ради индустриализации или коллективизации. Малышкин в изображении трудностей и лишений весьма правдив, ведь много страданий и горя на пути социалистического переустройства пришлось пережить советским людям до начала Великой Отечественной войны. Роман „Люди из захолустья“ — это де-факто первая книга задуманной Александром Георгиевичем большого жизнеописательного полотна „о делах и людях 30-х годов“, которые приближали Россию к „великому будущему“ в 1940 году, о котором сто лет назад мечтал В. Г. Белинский. В архиве писателя можно и по сей день найти материалы, относящиеся ко второму тому романа: планы, наброски отдельных эпизодов, даже законченные главы. Всеобщее читательское признание в СССР принёс незаконченный, к сожалению, из-за ранней смерти Малышкина в возрасте 46 лет как раз именноэтот роман - „Люди из захолустья“. И это неслучайно, ведь в романе тщательно разработана тема перевоспитания людей в процессе, как писали советские критики, послереволюционных преобразований. Малышкин обратился к требовавшейся тог¬да со стороны ЦК ВКП(б) теме первой пятилетки и перевоспитания людей, но сознательно сосредоточил своё внимание не на машинах и про¬мышленном производстве, а на людях. Параллельно с романом писатель работал над киносценарием к фильму „Гражданин“, сценарием „Люди из захолустья“, пьесой „Сельский универмаг“, в которых своеобразно переплелись, получили углубление и конкретизацию различные мотивы и образы задуманной эпопеи „Люди 30-х годов“. Безвременная кончина Малышкина 3 августа 1938 года прервала эту работу. Александр Георгиевич не терял связи с Пензенским краем и после начала постоянной жизни в Москве - Малышкин посетил Пензу в 1929 и 1938 годах. Его единственный сын погиб на фронте, на Курской дуге в 1943 году. В 1944 году в Пензе появилась улица Малышкина. Музей А. Г. Малышкина был открыт в Мокшане в марте 1977 года в составе областного краеведческого музея. В 1984 года он был преобразован в филиал объединения литературно-мемориальных музеев. В 2006 году музей был переподчинён районным властям Мокшана. Дом Малышкиных был построен в начале XX века. Здесь прошли детские и юношеские годы писателя. Сюда он приезжал на каникулы в 1902 — 1910 годах будучи учеником 1-й Пензенской гимназии, и в 1910—1916 годах студентом Петербургского университета. В Мокшане были написаны его первые рассказы „Последний Барыков“, „Полевой праздник“, „Уездная любовь“ и другие произведения. При проведении в 1989 году реставрационных работ была восстановлена планировка дома. В экспозиции музея представлены теперь представлены личные вещи писателя, мебель, предметы быта, принадлежавшие членам семьи Малышкиных. Музей имеет две экспозиции: мемориально-бытовую, разместившуюся в бывшем доме Малышкиных, и литературную, расположенную в доме Новицких, примыкающем к дому родителей писателя. Открытая 20 лет назад, к 100-летию писателя в 1992 году, литературная экспозиция, на основе прижизненных изданий писателя и его современников, изобразительных материалов, предметов эпохи, личных вещей рассказывает о творческом пути самобытного мастера слова эпохи „социалистического реализма“. Было мне радостно узнать из замечательной, прекрасно изданной, книги „Музеи Пензенской области“, что один раз в 5 лет в музее проводятся Малышкинские чтения. В жизни и творчестве Малышкина почти идеально соединились талант художника и подлинная интеллигентность. Малышкин как Автор и как Личность не затерялся в советской литературе даже среди таких мастеров слова, как его современники Горький или Маяковский. Он жил широко и напряжённо, в ногу со своей эпохой. Новая жизнь, завоёванная в борьбе и постоянном труде открывалась литератору в её реальном движении, драматических сложностях и утратах. Малышкин по сей день стоит в ряду талантливых отцов-основателей русской литературы начальной советской эпохи. Так что Малышкин не остался только лишь человеком „из захолустья“.
